Кризис мирового управления

Основная черта времени глобализации – кризис мирового управления. Социально-экономические тенденции развития такой цивилизации формулируются как глобализация и индивидуализация. Первый процесс материально проявляется в виде глобализации корпораций через интернационализацию цепочек добавленной стоимости. Этот процесс сопровождается финансовым и информационным объединением мира, создаются условия формирования нового миропорядка, сопровождаемого модификацией способов проекции силы.

В мировой экономике одновременно проявляются три тенденции: рост, модернизация, развитие, которые имеют свои территориально-пространственные компоненты. В азиатских экономиках (как и в экономике ЕС) наблюдается парадоксальное явление – высокий уровень социального капитала не помогает, а мешает инновационному развитию. Особенно отчетливо это явление просматривается в Японии и Китае.

Наметился новый парадокс: развитие не тождественно экономическому росту. Экономический рост – важная, но лишь одна из предпосылок развития: он может обеспечиваться без роста населения или при его сокращении; может вести к экологическому разорению территории. Экстенсивный рост способен на каком-то этапе стать помехой развитию. Фетишизация экономического роста присуща не только централизованной плановой экономике (где «вал» – критерий ее успехов), но и (нео)либеральной идеологии, в которой он трактуется как прямое следствие свободных рыночных сил, а главный его критерий – тоже «вал», только выраженный в финансовых параметрах.

В настоящее время в мировой экономике друг другу противостоят два похожих по макро-показателям центра экономического развития: 1) американский с населением 300 млн. чел. при ВВП 12 280 млрд. долл.; 2) ЕС с населением 400 млн. чел. при ВВП 13 700 млрд. долл. Тенденции к глобализации сближают эти два мировых экономических центра, но при этом узость рынка открывает новые узлы противоречий.

На конференции в Дохе (2003 г.) оба блока выработали некоторые правила взаимного поведения, чтобы предотвратить такие взаимные удары, как повышение тарифов на импортируемую сталь, прикрытие своих рынков сельскохозяйственной продукции. В настоящее время Европейский Союз представляет собой более мощную торговую величину, чем США. Однако ЕС существенно уступает США в сфере производства высоких технологий, прежде всего военных. На США приходится 35,8% мировых расходов на производство новой технологии, они инвестируют в высокотехнологичные области больше, чем вся Европа, взятая вместе. Американское могущество покоится на факте политико-военного контроля Соединенных Штатов над Западной Европой – вторым по геостратегическому могуществу центром мира.

С приходом к власти в США в начале XXI в. администрации Дж. Буша обозначилось иное видение геостратегических перспектив мироустройства, а соответственно и глобализации экономики. США взяли на себя функции властного обеспечения такого мироустройства за счет глобальной проекции силы на области своих транснациональных интересов. Фактически речь идет о глобальной империи, где США уже выступают как некая страна-система, простирающая сферу своих жизненных интересов практически на весь мир.

Соединенные Штаты обеспечивают 31% мировой добавленной стоимости и 23% мирового валового продукта, а потому в наибольшей мере заинтересованы в развитии глобализации. Сегодняшнее положение США в мире создает у американцев впечатление, что глобальная экономика – это увеличенная в масштабах американская экономика. Между тем оказывается, что глобализация не «сделана в США», а лишь «собрана в США» (как компьютеры в Азии). Сборка состоит в том, что финансовые и торговые потоки глобализации не могут миновать США, но последние не являются местом рождения этих потоков. По сути, происходит обмен торгового дефицита на новые инвестиции.

Устойчивость такого обмена обусловлена статусом доллара. У всех долги накапливаются в долларах, но только США могут печатать доллары, что является аналогией монопольной добычи золота. Глобальное лидерство США определяется также их большим социальным, а соответственно и инновационным капиталом.

Амбициозный план ЕС по перехвату лидерства у США за 10 лет (2000 – 2010 гг.) – «Лиссабонская программа» – фактически был отброшен ввиду его нереальности. Конкурентоспособность европейской экономики снижается. Тем не менее, ЕС предполагает увеличить вложения в инновационные программы, что в будущем должно усилить вектор развития. Пока ЕС может рассматриваться как не более чем эволюционировавший таможенный союз.

Однако, контролировать, уравновешивать мощь США и выступать контрбалансом может только Европейский Союз как экономически приблизительно равное образование, как группа государств, имеющих огромный дипломатический и военный опыт, как ведущий фактор мировой торговли и международной помощи.

Изменения геополитического и геоэкономического характера неизбежно вызывают новые подходы к политическому устройству мира. В последние годы остро встал вопрос о суверенитете государств, его пределах и нерушимости. Для этого предлагается определить критерии, на основании которых то или иное политическое сообщество причисляется к кругу суверенных государств.

Основными критериями могли бы стать: способность правительства осуществлять эффективное управление на всей территории страны; соблюдение основополагающих прав человека и гражданина; недопущение любых видов дискриминации; отказ от агрессивных действий в отношении сопредельных стран; недопущение деградации среды обитания и человеческого потенциала в пределах собственных границ. Политические сообщества, отвечающие этим требованиям, могли бы считаться ответственными государствами, обладающими суверенитетом.

Соответственно, страны и политические сообщества, не отвечающие указанным критериям, не признаются суверенными государствами. По отношению к ним не действует принцип невмешательства в их внутренние дела; они не рассматриваются как составная часть сообщества суверенных государств; не являются субъектами международных соглашений.

Некоторыми силами предлагается признать, что статус суверенного государства не может быть вечным и неоспоримым; в случае несоблюдения обозначенных условий государство может быть объявлено утратившим суверенные признаки и привилегии. Государство-агрессор; страны, допускающие практику геноцида или этнических чисток; территории, охваченные гражданской войной, и т.д. – все такие политические сообщества не могут быть защищены принципами суверенитета. И напротив, страны, преодолевшие, самостоятельно или при помощи международного сообщества, состояние неуправляемости, внутренних конфликтов, могут пополнить список т.н. суверенных государств.

Предлагается также сформулировать принципы функционирования «сообщества суверенных государств» как центрального элемента новой системы международных отношений. Данное сообщество должно быть похоже на некую ассоциацию, обладающую «расширенным суверенитетом» и правом вмешательства в глобальные процессы (Совбез ООН, Большая Семерка, Запад и его институты). Важнейшими функциями сообщества могли бы стать: определение критериев суверенного государства; регламентация преимуществ и преференций, которыми пользуются эти государства; создание наблюдательного комитета, действующего по принципу международного суда, который имел бы право исключать страны из сообщества и принимать новые в его ряды. Очевидно, что для эффективного функционирования такой системы необходимо, чтобы преференции суверенных государств были весомы, и это побуждало бы прочие страны стремиться попасть в их круг.

Этот проект предполагает, что суверенные государства, признающие друг друга равноправными членами цивилизованного международного сообщества и заслуживающими равного доверия, должны предоставить друг другу ряд существенных экономических и политических преимуществ. В то же время в сообществе суверенных государств должен быть жестко обеспечен единый подход ко всем без исключения членам в случае нарушения ими канонов поведения суверенного государства.

Учреждение такого сообщества (с подписанием нового договора, подобного Вестфальскому) решило бы целый ряд задач, которые стоят сегодня в первую очередь перед западным миром: во-первых, были бы кодифицированы важнейшие права человека; во-вторых – дано понятие эффективного управления в пределах государства и уточнены параметры того, что обычно называют устойчивым развитием; в-третьих – признано, что человеческое развитие и сохранение среды обитания являются важнейшими задачами, требующими решения как на уровне каждого суверенного государства, так и в глобальном масштабе.

Таким образом, продолжающаяся последние годы дискуссия о преимуществах и недостатках биполярной, многополярной или однополярной моделей мира привела к единственному выводу: каждый из указанных вариантов предпочтительнее, чем мир, в котором вообще отсутствует центр (или центры) силы.