СССР: стратегический тупик

В это время Советский Союз, как отмечали обозреватели«Стратегического обозрения», все более сталкивался с «нерешаемыми проблемами»:решение НАТО от 12 декабря 1979 г. о модернизации ядерных сил на европейскомтеатре поставило Варшавский Пакт перед необходимостью увеличить военныерасходы; однако помимо СССР на этот шаг пошла только ГДР, увеличившая своирасходы на оборону на 8,7%. Остальные участники альянса демонстрировали крайнемало энтузиазма в поддержке Советского Союза в его противостоянии с Западом;еще более ухудшились отношения между СССР и Румынией.

Однако стратегическое положение США также осложнилось.1979-й год стал годом бурных революционных событий в Никарагуа и других странахЦентральной Америки, частично спонсируемых и поддерживаемых Кубой и СССР. С1980 г. Ф.Кастро стал занимать еще более просоветскую позицию; советскаявоенная бригада на Кубе, а также эскадрилья штурмовиков МиГ-23, эскадрильяавиации среднего радиуса действия и две подводные лодки, переданные КубеСоветским Союзом, резко усилили способность Кубы непосредственно угрожатьбезопасности Соединенных Штатов. Кубинские военные советники действовали вНикарагуа, Гайане, на Ямайке и ряде других мелких островах Карибского моря,принадлежащих к англоязычному сообществу, а также в Африке. Американскаяадминистрация встала перед необходимостью организовать «сопротивлениерадикальным движениям», как заключили обозреватели в Лондоне. Однако эту миссиюпришлось исполнять уже новой администрации во главе с непримиримым борцомпротив «империи зла» президентом Р.Рейганом.

С 1980 г. Советский Союз все более начинал ощущать тяжестьпроблем, вызванных постоянным ростом военных расходов. Такая практика привела ктому, что стало ясно: непрекращающееся наращивание военной мощи не помогаетрешить ни экономических проблем внутри страны и социалистического блока, ниполитических – во внешней политике. Этот вывод эксперты «Стратегическогообозрения» подкрепили событиями в Польше. Характерно, что Запад видел, преждевсего, их причиной экономические проблемы, а Советский Союз – политические.Однако и на Западе и в Москве ясно понимали, что польские события угрожают всейсистеме, контролируемой СССР в Восточной Европе и, вероятно, в Прибалтике.Кроме того, кризис в Польше создавал угрозу системе европейской безопасности.Авторы «Обозрения» подчеркивали, что действия Советского Союза вытекали изясного понимания этих реальностей, и вся советская политика строилась наизбежании прямого военного вмешательства в Польше. В фактическом замораживанииразрядки авторы винят прежде всего Америку, к которой с начала 1980-х гг. сталапереходить стратегическая инициатива по ослаблению своего противника. Основнойцелью Москвы стала политика «спасения империи», время перестало играть наСоветский Союз, как это было в 1960-первой половине 1970-х гг. Резко упаловлияние Москвы на своих союзников и сателлитов – Румынию, Сирию, Ирак, а такжев Движении неприсоединения.

Символом перехода США в контрнаступление стала победаР.Рейгана на выборах в 1980 г. над политически ослабленной в результате захватазаложников в Тегеране картеровской администрацией. Аналитики из«Стратегического обозрения» писали в это время, что будущая политика СШАпорождала больше вопросов, чем ответов. Главным вопросом была неясность: чтовыберут Соединенные Штаты – американский унилатерализм или западныйколлективизм?^[1].Как показали последующие события, Вашингтон сделал ставку на свою ведущую рольв защите стратегических интересов западного мира. К моменту прихода к властиадминистрации Р.Рейгана перед США стояли две задачи: уменьшить степеньпоражаемости своих наземных МБР и обеспечить эффективное вмешательство США спомощью т.н. обычных сил в отдаленных регионах. Первая задача вытекала изреальности стратегического баланса между двумя супердержавами, вторая – изуроков иранской революции и появления угрозы со стороны Ирана транспортнымкоммуникациям Запада в Персидском Заливе. Их решение превратилось в приоритетновой республиканской администрации в Белом Доме.

Символом новой роли Америки в мире в глазах политиков,общественности и аналитиков были силы быстрого развертывания. Вашингтонпоставил целью довести их численность до 200 000 чел. Для их оперативногоснабжения в Индийском Океане были размещены семь крупнотоннажных судов, а дляпостоянного снабжения планировалось использовать склады и базы в Омане, Кении,Сомали и Египте, а также арендовать у Великобритании остров Диего-Гарсия.

В центре экономических, технологических и стратегическихдебатов в США по проблеме военного противостояния с СССР в начале 1980-х гг.оказалась предложенная военными концепция «военного контрпотенциала» (ВКП – counter-milirary balance). Даннаяконцепция базировалась на формуле, включавшей в себя количество пусковых шахт,мощность ядерных боеголовок и способность ПВО к своевременному оповещению вслучае удара со стороны МБР противника, а также к выживанию средств ответногоудара и военно-промышленных объектов. Она выразилась в формуле: ВКП= У встепени х: РВО в квадрате, где У – это мощность в мегатоннах, х – коэффициент0,666 для зарядов мощностью в 0,2 мегатонны и выше, и 0,4 для меньшихмощностей; РВО – радиус вероятной ошибки (circular error probable).Американские эксперты при определении советского потенциала наиболее сложнойсчитали задачу определить РВО советских ракетоносителей. Тем не менее, при всехдопущениях подсчет показывал, что к концу 1980-го г. США обладали в три разабольшим совокупным ВКП, чем СССР. Но при этом оговаривалось, что в целомсоветская военная промышленность более защищена, чем американская.Здравомыслящие американские эксперты обращали внимание на тот факт, чтоСоветскому Союзу, для того, чтобы уничтожить 1064 пусковые шахты в СШАтребовалось бы 2000 точно направленных боеголовок, запущенных в две, или дажетри волны, чтобы компенсировать потери от ответного удара по своим шахтам и поуже выпущенным МБР со стороны мощной американской системы противоракетной атаки^[2].

Однако администрации Картера удалось убедить Конгрессе СШАи в общественное мнение в особой «ранимости» стратегического потенциала США иначать размещение 200 межбаллистических ракет типа МХ с шахтно-горизонтальнымбазированием, что, по мнению специалистов, делало их практически неуязвимыми вовремя советской ракетной атаки. Все это требовало колоссальных затрат: по официальнымоценкам – 56 млрд. долл., по неофициальным – до 100 млрд. долл. Кроме того,размещение ракет МХ провоцировало создание аналогичных систем противодействия ссоветской стороны (модификации СС-18 и СС-19) и в свою очередь – введение новыхконтр-систем у США (Минитмен и т.д.). Таким образом, еще при Дж.Картере былзаложен фундамент под новый виток гонки вооружений, который был раскручен ужепри президентстве Р.Рейгана. В ее основе лежали американские амбиции любойценой обеспечить неуязвимость Америки и параноидальный страх перед возможнойсоветской ядерной контратакой.

Большое значение для США имела поддержка союзников.Вашингтон опасался прежде всего ослабления европейского фронта, гдеразвернулось в начале 1980-х мощное антивоенное движение. Правительствоконсерваторов в лице «железной леди» М.Тетчер пообещало в марте 1981 г.всестороннюю поддержку новой администрации Р.Рейгана в ее усилиях понаращиванию военной конфронтации на стратегическом уровне с Советским Союзом.Кроме того, Вашингтон придавал большое значение французскому военномуприсутствию в Индийском океане. Военные базы Франции в Джибути и в другихчастях Африки и в регионе Индийского океана позволяли быстро осуществлятьоперации по военному вмешательству в тех или иных точках, где существовалаугроза интересам Запада. Британский флот в рамках поддержки американских усилийк 1983 г. взял на себя постоянное патрулирование Персидского залива.Оперативную поддержку странам НАТО в этом регионе оказывали также австралийскиеВМС.

[1] Strategic Survey:1980-1981. – London: The International Institute for Strategic Studies,1981, р.4.

[2] Strategic Survey:1980-1981. – London: The International Institute for Strategic Studies,1981,рр.13-15.