СНГ в поисках коллективной безопасности

Договор о коллективной безопасности был подписан 15 мая1992 г. в Ташкенте шестью пост-советскими республиками – Арменией, Казахстаном,Кыргызстаном, Россией, Таджикистаном и Узбекистаном. Позднее, в 1993 г. кдоговору присоединились Азербайджан, Грузия и Беларусь В 1999 г. Узбекистан,Грузия и Азербайджан не пролонгировали договор, то есть фактически покинулиДКБ. Договор о коллективной безопасности, который часто еще называлиТашкентским договором, что стало неактуальным после выхода Узбекистана, былратифицирован всеми участниками только 20 апреля 1994 г., а срок его действиярассчитан только на 5 лет. В апреле 1999 г. лидеры шести государств продлилиего в Москве.

Главной несущей конструкцией ДКБ является статья 4,согласно которой агрессия против одной из сторон договора будет рассматриватьсявсеми участниками как агрессия против всех участников соглашения. Другой важнойсоставляющей ДКБ является обязательство, зафиксированное в статье 1,накладывающее запрет на вступление в другие военные союзы и группировки. В тожевремя договор оставляет возможность для участия в системах коллективнойбезопасности в Европе и Азии. ДКБ также апеллирует к международному праву иуставу ООН. Статья 10 оставляла открытой возможность для присоединения к договорудругих государств (подразумевались в первую очередь страны СНГ). Таким образом,с момента своего появления ДКБ нес на себе явственный отпечаток тоймеждународной ситуации, в которой он создавался: ощущение утраты безопасностипосле ликвидации СССР, чрезмерные надежды на международное право и раскол средипост-советских государств: первоначально договор подписала только треть из 15бывших советских республик; позднее ДКБ объединил лишь половину из участниковСНГ.

Через несколько месяцев после распада СССР наследникивоенной супердержавы стали понимать, что вместе с империей они утратили и еевоенную мощь, обеспечивавшую стопроцентную безопасность в эпоху холодной войны.Весной следующего года уже стало ясно, что все страны Содружества вступили напуть создания собственных вооруженных сил, в первую очередь Россия, которая ещенекоторое время по инерции рассматривалась как наследница прежней советскоймощи и, следовательно, как гарант безопасности своих партнеров по СНГ. Особенносильными были такие настроения в Казахстане.

С точки зрения силы геополитического масштаба ДКБ, хотя ипретендовал выступить в качестве таковой, что обеспечивалось участием ядернойдержавы – России, имел ряд существенных изъянов: отсутствовала Украина,представлявшая собой один из крупнейших военно-индустриальных центровСоветского Союза и располагавшая собственной ракетной и авиационнойинфраструктурой; к договору не сразу присоединились имевшие важноестратегическое значение на Кавказе Азербайджан и Грузия, которые потом все-такипокинули его. Потеря военно-стратегических баз в Прибалтике, антироссийскийкурс балтийских государств и их ориентация на Запад резко ухудшилигеополитическое положение евразийских государств. Все это лишь частичнокомпенсировалось участием в ДКБ таких важных с точки зрения стратегическогорасположения республик как Беларусь и Казахстан.

В первой половине 1990-х годов угрозы безопасностипостсоветским государствам не ощущались в полной мере, так как шел процессснижения ядерной угрозы, активно развивались отношения со странами НАТО,Европейским Союзом, ОБСЕ, улучшились отношения с КНР. Страны Центральной Азииактивно наращивали сотрудничество с азиатскими и мусульманскими соседями ивыступали с инициативами в области безопасности, в частности – по созданию азиатскойсистемы безопасности (СВМДА). Единственное, что внушало тревогу в то время,были локальные и региональные конфликты на периферии бывшего Союза(Таджикистан, Кавказ, Приднестровье), резкое ухудшение экономического положенияво всех новых независимых государствах (ННГ) и, как следствие, повсеместноепадение жизненного уровня населения, обострение межнациональных отношений. Вэтих условиях ДКБ практически не проявил себя как организация, способнаяпроводить миротворческие операции, осуществлять превентивную политику иликвидировать конфликты. В Абхазию были введены российские миротворцы, но ониимели мандат СНГ. В Приднестровье присутствие российской армии с правовой точкизрения вообще было малопонятным.

С середины 1990-х гг. геополитическая ситуация вокругучастников ДКБ и в целом стран СНГ начала ухудшаться, а уровень безопасности –катастрофически падать. НАТО приблизило свои границы непосредственно к рубежамСНГ. Крайне неспокойно было на Кавказе: с конца 1994 г. Россия была вынужденавступить в войну против сепаратистов в Чечне, в 1999 г. угроза исламскогорадикализма уже затронула Дагестан, началась вторая война в Чечне. С победойталибов в 1996 г. и особенно их военным выдвижением к границам СНГ в 1998 г.положение Центральной Азии стало принимать критические формы. Распространениетерроризма, наркотиков, неконтролируемой миграции, подрывной литературы принялов конце 1990-х гг. форму эпидемии. Баткенские события 1999 г., повторившиеся ив 2000 г., когда вооруженные группировки исламистов сумели беспрепятственновторгнуться через Таджикистан на территории Кыргызстана и Узбекистана,показали, что в Центральной Азии практически отсутствует эффективная системабезопасности. Положение еще более ухудшилось, когда Узбекистан отказалсяпролонгировать ДКБ в 1999 г., то есть вышел из договора. С этого времениТашкент стремился обеспечивать свою безопасность собственными силами (поддержкаДустума в Северном Афганистане) или на двусторонней основе (российско-узбекскиесоглашения). Как представляется, главной причиной решения И.Каримова,пережившего незадолго до этого драматическое покушение в феврале 1999 г., выйтииз ДКБ, было недовольство политикой руководства Таджикистана, неспособногоконтролировать ситуацию в своей стране, и даже более того, по словам узбекскоголидера, поощрявшего и покрывавшего исламских боевиков.

Однако следует отметить, что помимо нарастания угрозыбезопасности с 1996 г. имел место и другой процесс, связанный со снижениемвоенного противостояния на восточных рубежах СНГ и развитием мер доверия награницах участников ДКБ с Китаем. Этот процесс известен как Шанхайский. Такназываемая «Шанхайская пятерка» в составе Казахстана, Китая, Кыргызстана,Таджикистана и России с присоединением Узбекистана превратилась в прошлом годув «шестерку», а организация стала официально называться Шанхайской ОрганизациейСотрудничества (ШОС). Этот процесс сопровождался наращиванием военноторгового ивоенно-политического (концепция многополярного мира) сотрудничества междуМосквой и Пекином и постепенно захватывал центральноазиатские государства. Нафоне роста угрозы безопасности в Центральной Азии со стороны религиозноготерроризма из Афганистана было отчетливо заметно и беспокойство Пекина,поскольку Китай не мог игнорировать угрозу своим западным провинциям.

Другой проблемой, ставшей перед участниками ДКБ в этотпериод, была тенденция к формированию нового, противостоящего ему блока врамках СНГ – так называемого ГУУАМ (Грузия, Украина, Узбекистан, Азербайджан,Молдова). Эта тенденция активно поощрялась Западом. На горизонте в качествеотдаленной перспективы возникла реальная угроза возникновения на территориибывшего Союза из прежних «братских» республик двух противостоящих друг другувоенно-политических блоков – ДКБ и ГУУАМ. Более того, некоторые участники ГУУАМстали открыто заявлять о своем намерении предоставить военные базы силам НАТО идаже самим вступить в Северо-Атлантический альянс. События в Югославии в 1999г. поставили участников ДКБ и Китай перед новым фактом международной реальности– т.н. концепцией гуманитарной интервенции. Этот новый термин международныхотношений расшифровывался следующим образом: Запад самовольно брал на себяправо проводить «гуманитарные интервенции» против тех государств, где, по егомнению, имели место нарушения прав человека и национальных меньшинств,возникала угроза геноцида, отсутствовала демократия и т.д. Новая доктрина былаявно направлена против ряда бывших соцстран и пост-советских республик, а такжеКитая, которые являются основными объектами нападок Запада по вопросу онарушении прав человека и демократии.